— Как живут оборотни? — тут же спросил Кобылин. — Откуда они берутся? Чего хотят?
— Хватит меня пугать, — сердито бросил он, стараясь стряхнуть с колен грязные разводы. — Могла бы кашлянуть, что ли. Тебя же не видно и не слышно, когда ты появляешься.
Ответа он не дождался. Глядели на него и прямо, и исподлобья, но никто не возразил, не одернул, не подал голос. Наклонив голову, Кобылин сжал кулаки.
Помотав головой, Кобылин отлепился от машины и сделал шаг к дороге. Потом еще один. В правой руке он сжимал дробовик, в котором оставалось три патрона с серебряной картечью. В левой — тяжелый рюкзак, которым можно сбить с ног любого, кто ходит на двух ногах. Это судьба. От нее не сбежишь на дачу, не возьмешь отгул, не уедешь в отпуск.
— Давай, — крикнул он. — Чего стоишь! Поехали!
Пламя из пистолета лизнуло белый покров, оставляя в нем талую впадину, потом еще раз… Белая поземка нырнула в следы от колес машины, скользнула по развороченным комьям снега и ввинтилась в новый сугроб. Алексей взмахнул рукой, пытаясь добраться до врага столбом пламени, бьющим из пистолета, но жаркое пламя побледнело, превратилось в крохотный язычок огня и, мигнув на прощание, пропало.