Борода сразу помрачнел, перестал улыбаться и, нервно забарабанил пальцами по длинному стволу своего орудия.
Оглянувшись, Алексей заметил, что у стойки регистрации никого нет — ночные бабочки успели упорхнуть подальше от надвигающихся разборок. Опыт в этом у них наверняка большой, они неприятности чуют за километр. Да и сам Кобылин предполагал, что сейчас дело дойдет до драки — слишком уж разгорячились обе стороны. Из-за чего сыр-бор — дело уже десятое. Парни попали в необычные обстоятельства, они растеряны, не знают, что делать и как действовать. И по глупости пытаются решить проблемы старым испытанным способом — наорать на ближнего своего погромче, доказывая свою крутость, а потом помочь себе кулаками утвердить лидерство.
— Убийство, — отрезал тот, прожигая толстяка самым суровым взглядом. — Немедленно возвращайтесь к себе в номер и ждите, когда вас позовут для дачи показаний.
— А и выходит, что никак, — старуха покачала головой. — Когда злится он, главное, тепла дождаться. Тогда студенцы спать залягут, до следующей зимы и не высунутся. Они же глупые, как пчелы. Растревожили — летают, ярятся, а поспят — и забудут. Они не люди, обид не помнят.
Темная фигура бесшумно прошла в центр, склонилась над одним из тел, что-то поправила. Из темноты появился второй человек — в таком же нелепом черном одеянии, напоминавшем черную мантию.
Паренек все так же широко улыбался, но уголки его губ немного обмякли, и он стал похож на страшно усталого человека.