— Откуда ты знаешь? — пробормотал Алексей.
Черная жижа из тела упыря разлеталась в стороны тяжелыми каплями. Бежевое пальто вмиг покрылось черными пятнами, но Виктор ожесточенно рубил труп, сжимая зубы. Наконец, выдохнувшись, он распрямился и, тяжело дыша, осмотрел дело рук своих.
Борода выпучил свои маленькие глазки, неверящим взглядом смерил своего собеседника, а потом нерешительно и довольно нервно хихикнул.
Ворота, выкрашенные мерзкой зеленоватой краской, выцветшей на солнце, оказались приоткрыты. Судя по всему, их давно не открывали полностью, и эта щель, в которую свободно мог пройти человек, стала единственным проходом в цех. Алексей на секунду замялся у двери, дожидаясь Вадима, и, только услышав за спиной его приглушенное дыхание, нырнул в темноту.
Когда дверь распахнулась и в гараж, охая и бормоча, вывалились две старушки, обмотанные теплыми зелеными платками, Кобылин успел надеть пару дополнительных маек, натянуть теплые кальсоны и напялить все три пары носков.
Когда они миновали пару дверей, Алла замедлила шаг, всматриваясь в полутьму в конце коридора — там виднелась распахнутая настежь дверь номера, из которой лился ослепительный свет. Кобылин придвинулся ближе, впившись взглядом в белоснежную шею девушки. Переложив дробовик в левую руку, он правой достал свой складной нож и бесшумно, одним пальцем, открыл лезвие. Не отводя взгляда от шеи Аллы, он поднял руку и замер, обливаясь холодным потом.