— Прочь! — вскрикнул лысый, выбросив руку вперед.
«Жигуленок» надсадно ревел движком, пробираясь по развороченной джипом снежной дороге. Ворота садоводческого участка давно были позади, и до поворота на трассу, что вела к городу, оставалось всего ничего. Григорий сосредоточенно крутил баранку, пытаясь объехать глубокие выбоины, скрытые под снегом, а Кобылин сидел неподвижно, завернувшись в огромное теплое одеяло, накинутое прямо поверх разодранной в клочья куртки. В разбитое стекло забирался холодный ветерок, гулял по салону, но и он не смог вынести из машины солоноватый запах гари, паленой кожи и мазута.
— Как тебя зовут? — устало спросил Кобылин.
В коридоре слышались голоса — они то приближались, то отдалялись, но никто так и не постучал в его дверь. Администрации отеля, было, судя по всему, немного не до того. А милиция еще не приехала — и слава богу. Алексей, запихивающий в рюкзак скомканный свитер, и не собирался дожидаться ее. Забирая из ванной шампунь и бритву, Кобылин невольно прислушался к голосам, гудевшим далеко за стеной. Слов было не разобрать, но там явно шел спор. И Алексей даже догадывался, какой. Он прекрасно представлял, что случилось — догадался, когда охранник опознал жертву. Кто-то из постояльцев прирезал местную проститутку, одну из тех, что работали в этом отеле. И теперь местная братва, что должна была пасти своих курочек, а вместо этого расслаблялась в баре, паникует и ссорится с администрацией, что требует немедленно вызвать ментов. А братве надо и баб остальных убрать, и себя показать — поди, уже объявили охоту на клиента и мечутся по коридорам, пытаясь найти того, кто снял себе на ночь смазливую бабенку в баре. Хотят выслужиться перед своими буграми, или как там нынче они называются.
На втором этаже оказалось заметно холодней, чем внизу, это Алексей почувствовал сразу. Поднявшись по скрипучим деревянным ступенькам винтовой лестницы, он попал в длинный широкий коридор и сразу натянул шапку на самый нос. Второй этаж был похож на первый — такой же коридор, протянувшийся от стены к стене, и четыре двери, обитые светлыми досками. Разнообразием дом не баловал и больше напоминал офис.
— Ну-у-у, — протянула она. — Ну-у-у Вано. А что?