Пламя опускалось все ниже, свеча словно бы погружалась в пороховую горку. Застывший стеарин образовывал вокруг нее неровный кружок. Это было совсем некстати — свеча должна была оставаться неустойчивой, балансировать на той грани равновесия, когда при малейшем толчке сможет упасть на порох.
— Ты ненавидишь свой замок, — сказал я. — Свой остров.
— Ты бы без своего магнитофона помер, — отпарировал Илья. — Вот подожди, сломается что-нибудь, или кассеты протрешь до дырок, и конец. Ляжешь на кровать и через неделю помрешь.
— Прохлаждается — это верно, — с удовольствием заметил Илья.
Выглядел он непривычно — на нем был шерстяной свитер канареечно-желтого цвета с длинными, закатанными рукавами. Крис, запрокинув голову, всматривался в небо.
Я засмеялся. Пряжка и верно тяжелая, если такой ударить, получится гораздо сильнее, чем тоненьким деревянным мечом…