Гольдбрейх подсмотрел в какую-то тетрадь. «Интересные там могут иметься записи», — подумалось мне.
— Не очень. — Гоблин через бинокль разглядывал добытую технику. — За огороды заедут метров на двадцать — и встанут… потом канава или арык. Так что пешком потаскают, ничего, не облезут. Если уже разделали. — Он вернул бинокль в футляр и добавил с сожалением: — Кузов сдуру измажут.
Осторожно облокотился о подоконник. Смотрю и не вижу, рефлексии накатывают. Успокойся, давай нервничать медленно. Вслушался в себя: что я потерял, если потерял? Или об этом пока рано, раз ясности нет? Рано — не рано, а прогноз хреновый. Редких и далеких друзей? Коллег по работе? Или Поселок, ставший смыслом жизни?
Демченко положил ложку в пустую тарелку, двинул от себя, выпрямился.
По комнате пронесся воздух общего выдоха.
Гоблин кивнул. Сел я, «беню» подтянул, кобуру расстегнул. Нас тут явно не ждут.