— Но ведь можно было пару оставить с "пешкой", а парой ту тройку прикрыть. — Виктор никак не мог смириться со случившимся.
— Ну чего ты сидишь? — сказал Вахтанг Виктору. — Иди к Любе, — глаза у него были веселые, а пальцы на руках нервно подергивались.
Виктор хотел было оправдаться и сунул руку достать свои документы из гимнастерки. Но Михайлов резко взмахнул рукой и впечатал рукоять пистолета ему в лицо. Уставший и измотанный долгим переходом Саблин едва успел увидеть его замах, как мир провалился в кровавую муть…
В себя пришел он позже, лежа на дне окопа. В голове гудело, перед глазами проплывали разноцветные пятна, а к горлу подкатывал тошнотный ком. От сильного головокружения, хотелось наблевать прямо на обступившие его ноги в клешах с замызганными ботинками.
Виктор машинально дал ногу и резко отработал ручкой, однако сзади никого не оказалось. Он беспокойно озирался в кабине, но небо было чистое, никакие "мессера" на него не падали. Эфир был забит матюгами Вахтанга и, ответить, что у него все нормально, Виктор не мог.
Высота полета четыре с половиной километра, дышать становится тяжело, однако Саблин, беря пример с командира, не торопился брать кислородный загубник. Такие вот военно-воздушные понты, и никуда от них не денешься. МиГи, скользя между облаками, приближались к цели. Под крылом висели РС, их повесили перед штурмовкой, а достойных применения целей не оказалось. С ними и вернулись, давно Виктор так не потел при посадке, любая ошибка и можно подорваться на собственном аэродроме…