— Носите на здоровье, — комэск сам щедро разлил самогон по стаканам, ополовинив бутыль. — Давайте, помянем наших друзей и товарищей, сгоревших в небе, — он передернулся от вкусового отвращения, не спеша закусил капустой. — Это регланы Петрова и Середы. У меня лежали. Думал, может их семьям отправить, я их хорошо знал, мы до войны дружили… да все никак. Как Киев сдали, так ни одной весточки от их родни. Наверное, никто из них оттуда не эвакуировался – он мрачно уставился в пустой стакан. — Вадим, бедняга извелся весь, только виду не показывал. Раньше, как зайдешь к Петровым в гости, обязательно чаем напоят, с баранками. У них самовар был старый, серебряный, весь в медалях. Когда Розу, его жену крайний раз видел, у нее живот уже большой был, беременная… А теперь где его жена – неизвестно и самого Петрова больше нет. Носите вы… — комэск неспешно потянулся за папиросой.