— Витя ты о чем? — у Шишкина в глазах снова загорелись огоньки начинающего Шерлока Холмса. — Какой газ?
Официантка, та, самая рыженькая, любовница майора Пруткова, задорно улыбнулась. Подойдя к Виктору, она, неожиданно встав на цыпочки, поцеловала его в губы и тихо произнесла. — Поздравляю вас с победой, товарищ Саблин.
Остановилась полуторка, старая колымага, не ремонтировавшаяся должно быть, со дня появления на свет. Они запрыгнули в кузов и прижались к борту, стараясь держаться подальше от пустых топливных бочек. Машина, скрипя и скрежеща, тронулась, оставляя за собой облако пыли. Виктор застегнул реглан, поднял ворот и, задумавшись, смотрел в небо. Впереди была полная неопределенность: неясное, а оттого и немного пугающее назначение в новый полк и три долгих года войны. Небо над головой сияло голубой краской, белели редкие комки облаков. Сколько раз он поднимался туда на самолете, сколько раз разглядывал его с земли, оно всегда, и сейчас и в будущем и в прошлом оставалось одинаковым. Оно было равнодушным ко всему, беспристрастно рассматривая сверху страны и континенты, крупные мегаполисы и затерянные в глухих таежных дебрях деревеньки, снующих внизу человечков с их глупыми мыслями и желаниями. Видело небо и пустую проселочную дорогу, с отчаянно пылящей по ней полуторкой и сидящего в кузове Виктора. Но куда приведет его эта дорога, не знало даже оно.
Лицо у солдата разочарованно вытянулось, он начал было поправлять вожжи, готовясь ехать, но тут Саблин разглядел содержимое телеги.
Саблин толкнул вперед рукоять газа и плавно потянул ручку на себя, истребитель послушно устремился вверх, под самые облака, оставляя командира в одиночестве. Он смотрел вниз, наблюдая за истребителями врага и машиной комэска, сравнивая скорости и высматривая ориентиры. Виктор летел под самыми облаками, периодически залетая в эту темную вату. Немцы приближались, они быстро и уверенно нагоняли машину комэска, идя четверкой, на высоте метров пятьсот, Виктор бросив последний взгляд на компас, ушел выше.