С одной стороны, я сравнялась по количеству маны с врагом, даже, возможно, превосходила их, все благодаря рассару и его мифрилу (какая же это удача, что он знает, как его добывать! Без этого металла даже нечего было и думать противостоять шаманам). Но одно дело иметь кучу энергии, совсем другое – суметь ею воспользоваться.
Но вот, кажется, без моего участия уже не обойтись. Големов изрядно потрепали, половину уже на дрова порубили точно, многих сожгли, начался массированный прорыв групп орков на левом фланге. Казаки в основном сосредоточились на правом, а лучники сдерживают прорывы по центру. Да, мое время пришло.
А потом случилась сшибка: сильно поредевшие солдаты противника, но все еще находясь в численном превосходстве, может, один к полутора, дорвались до моих полукровок, и началась сеча. И если бы только сеча… По всей линии соприкосновения блистали и грохотали срабатывающие боевые и защитные амулеты.
Вот еще вопрос: а где и как этой полумертвой девчонке удалось создать такого дракона? Это же ведь надо просто огромное количество свежей некроманы! Где она смогла столько получить?!
– Нет, господин мой, я твоя наложница по договору, и мой долг идти вслед за своим господином, несмотря на все трудности, – ответила я.
– Еще в академии Радоргор помешался на вечной жизни. Маги ведь не живут вечно – долго, очень долго, но не вечно. Хорошо, если могут сравниться по срокам жизни со старейшими простыми эльфами. Лич в принципе может жить вечно, как вампир, но его жизнь, в отличие от жизни вампира, лишена всяческих удовольствий и чувственности. Мы не обоняем, не осязаем, а через какое-то время становимся полностью безразличными к внешнему миру. Высшие личи могут продержаться довольно долго, но конец у всех все равно один: полностью безразличные ко всему существа. Та же смерть… Этого он хотел избежать и ставил на мне эксперименты.