– Нет, тут поработало Зло вполне современное, – заключил он. – С плазменной винтовкой, стреляли почти в упор.
– Почти?! – ужаснулся Тед. – Ты хочешь, чтобы он вообще облысел?
За минувший месяц доктор просмотрел столько информации по киборгам, что сам уже мог читать лекции по биоинженерии. По задумке разработчиков, головной мозг биомашины выполнял пассивную роль базы данных и управлял только физиологией – и то до поры до времени. Киборг мог произвольно замедлить или ускорить биение сердца, вызвать выброс адреналина, остановить кровь на определенном участке сосуда, а то и отключить выработку пищеварительных ферментов, если его собирались использовать как живой контейнер для перевозки чего-то мелкого и крайне ценного. С возрастом кора мозга почти не развивалась – не было необходимости, все ее функции брал на себя процессор. Он же перехватывал поступающую извне информацию, фактически держа мозг в состоянии комы.
Рэтт посветил внутрь фонариком и обнаружил, что кристалл не приклеен к плите, а словно врастает в нее множеством алых нитей, как кровеносными сосудами.
Рыжая «шестерка» словно из ниоткуда возникла посреди леса и не торопясь, в открытую направилась к хозяину. Без респиратора, давая хорошенько себя разглядеть и опознать.
– «Ваш ворс был слипок и висл, а теперь колосится на все тентакли»? – предположил Теодор.