Удивительно отработанными движениями нападавшие на секунду остановили мой меч и подставили под удар сразу два клинка. Будь у меня еще меч, или, хотя бы, кинжал в свободной руке — им бы не поздоровилось. Но кинжал оставался за поясом… Прежде чем я успел изготовить меч для защиты, один из японцев взвился в воздух.
Он верит, что в детстве, когда каждый двор — остров, а каждая улица — мост в неведомое, однажды не останется места для Игры, в которой убивают.
— Ты знаешь, что перебежчик не возвращается на Землю, даже если его остров побеждает? — спросил Крис.
— Инга, но если с нами что-то случится здесь, то… случится по-настоящему. Мы другие люди, не те, которые остались дома. Ты не боишься?
Веревка под пальцами казалась жесткой как стальной трос.
Я не возражал. Я смотрел на оранжевые блики. Они то темнели, то делались ярче. Словно кто-то ходил между прожектором и нами, заслоняя свет туловищем. Огромным, шестиногим, покрытым хитином туловищем.