– Мы выполним свой долг при любом раскладе, – твердо заявил он.
– Тогда мне приказано вас убить, – скорбно произнес поляк.
Была и вторая инструкция, не менее важная и секретная. Ее Левицкий получил от другого человека, которого уважал и… страшно боялся. Она тяготила офицера куда сильнее, чем убийство какого-то шведа, по сути шпиона вражеской державы.
– Дмитрий Иванович, голубчик, помилуйте! – взмолился Фалалеев.
– Я пытался вступиться за вас. Принц с принцессой тоже пробовали слово замолвить, но ничего не вышло. Простите нас. – Густав склонил голову, сделался красным от расстройства. – Я сегодня, пожалуй, надерусь, как последний сапожник.
Через пару минут в коллекции живых трофеев на одного поручика стало больше. Но этому офицеру еще повезло. Куда хуже было тем, кто пока находился в лагере.