– Надо постараться, Андрей Иванович, – вздохнул я, догадываясь, что фамилий в обоих списках будет немерено.
– А насчет меня что, Андрей Иванович. Мне чем заниматься?
АВСТЕРИЯ – здесь: «питейный дом», дорогой трактир.
В действительности намерения у него были абсолютно другими. Себя он видел при «Груне Первой» (его невольная усмешка вызвала у внимательно наблюдавшего за ним фон Гофена удивление) кем-то вроде Бирона – ночного императора. Не то чтобы ему была нужна власть, но попробовать-то можно. К тому же Круглов не желал своей родине зла. Он с удовольствием развил бы многие идеи фон Гофена, пусть судьба и сделала их врагами.
– Да, ваше величество, – спокойно ответил виновник сего собрания.
На аэродроме взвод распределили по нескольким уазикам-«буханкам» с импровизированной броней: лист железа на крыше и на полу, армейские броники по обшивкам боков кабины и кузова.