– Увидишь, – зловеще ответила Роззи-Фортуна, и очень скоро так и случилось. К «Дому ужасов» примыкал «Особняк кривых зеркал» – собственно, эти два аттракциона располагались под одной крышей. Рядом с будкой билетера стояло единственное нормальное зеркало, надпись над которым гласила: «ЧТОБЫ НЕ ЗАБЫЛ, КАК ВЫГЛЯДИШЬ НА САМОМ ДЕЛЕ». Лейн взял меня под одну руку, Роззи – под другую. Теперь я действительно напоминал преступника, которого привели в полицейский участок для оформления протокола. Меня поставили перед зеркалом.
– С удовольствием и принесу с собой выпечку от Бетти.
– Да, но ты сказал, что не знаешь, о чем речь. Теперь знаешь?
– Разумеется, нет. Я еще звонила. Чуть не стерла палец диском, если хочешь знать правду. Ты мне должен и за междугородние разговоры. Позже мы еще вернемся к Клодин Шарп. Сейчас двигаемся дальше. Жертва номер три – согласно статье в «Ньюс энд курьер» – девушка из Санти, Южная Каролина. Теперь мы уже в шестьдесят пятом году. Ева Лонгботтом, девятнадцать лет. Черная. Исчезла четвертого июля. Тело нашли девятью днями позже двое рыбаков, оно лежало на северном берегу реки Санти. Ее изнасиловали и убили ударом ножа в сердце. Сам видишь, она единственная черная, и только ее изнасиловали. Ты можешь занести ее в список жертв Убийцы из «Дома ужасов», но лично я в этом сомневаюсь. Последняя жертва… до Линды Грей… вот она.
От летних сотрудников, которых нанимал Фред Дин, умения проводить реанимацию не требовалось, но им приходилось этому учиться. Благодаря курсам спасателей, на которых я занимался еще подростком, я знал, как это делается. Меня в компании с несколькими мне подобными учили этому рядом с бассейном Ассоциации молодых христиан на манекене с необычным именем Херкимер Солорыб. Теперь я впервые получил возможность применить теоретические знания на практике, и знаете что? На самом деле это не слишком отличалось от приема, который я использовал, чтобы выбить кусок хот-дога из горла маленькой дочери Стэнсфилдов. Правда, на этот раз я был без шкуры, и мне не пришлось обнимать старого поганца, но и здесь потребовалось приложить силу. Четыре ребра Паркса треснули, а одно сломалось, однако я не могу сказать, что раскаиваюсь в этом.
– Всегда к твоим услугам, Майк. – Он протянул руку ладонью вверх. – Шлепни пятерней, если ты живой.