Рот Энни был сладким и влажным. Я ощутил вкус ее дыхания.
– Может, я и глуп, но я не лжец. Я смотрел и смотрел на фотографии, видел в них что-то знакомое, но до этой ночи никак не мог понять, что именно. Все дело в шляпе. На снимке ты в сомболке, не в котелке, но она наклонена в одну сторону, когда ты и эта Грей стоите в очереди к «Чашкам-вертушкам», и в другую, когда вы в стрелковом тире. Я просмотрел остальные, где вы на заднем плане, и там то же самое. То в одну сторону, то в другую. Ты делаешь это постоянно. Не отдавая себе отчета.
Рука легла на мое плечо. Дженнифер. Я накрыл ее своей. Задался вопросом, кто в Чикаго сейчас положил руку на плечо Энни.
Миссис Шоплоу строго на меня посмотрела, но Тина ничего не заметила.
– Может, ускорим трогательное прощание? Тебе пора на выход, Джонси.
– И приятным для слуха голосом, – задумчиво добавила Тина. Потом просияла. – Однако если преподобный Росс разрешает им пользоваться его особняком, есть шанс, что он готов забыть прошлое. Возможно, до него наконец дошло, что тогда она была всего лишь молоденькой девушкой, еще не имевшей права голосовать. Дев, разве сейчас не твоя очередь?