Скудные припасы в холщовом мешке закончились, путник два дня ничего не ел, не чувствовал голода. Сорвёт травинку али корешок выкопает, очистит, пожуёт и всё, сытёхонек. Много ему не надо.
Тут Иван не выдержал. Его стошнило прямо на кухне.
— Боже мой, какой олух! — в сердцах ругался Елисеев после разговора с дворецким.
— Ну да, в наше время это, пожалуй, и к лучшему. Какая-никакая, а стабильность. У Женьки всё в порядке?
— По скоморохам не всё ясно. Не выходят у меня из головы те слова, что мёртвый поляк написал.
Юноша едва держался под их натиском. Кулаки столь часто мелькали перед его носом, что порой ему казалось, будто в глазах двоится, а то и вовсе троится.