Руки у камердинера снова сжались в кулаки.
Землерой буквально сполз на пол и затих мышкой. Из его носа потекла кровь. Его приятели пребывали не в лучшем виде.
— Тебе всё же придётся принять приглашение и пойти со мной! — настойчиво заявил братец.
Пили здесь много, водка и пиво лились рекой, но в раж загула никто не впадал. Тонкая ниточка удерживала кабацкую публику на грани, за которой человек превращается в скотину.
— Ты не поверишь, — готовый в любую минуту сдаться, заговорил я. — Мы с тобой родственники. Дальние, но родственники.
Давненько я не мог позволить себе дневной сон. Служба начиналась с первыми петухами и заканчивалась далеко за полночь, приходилось иметь дело с негодяями разных калибров и рангов, но сегодня особенный случай.