От полицейского несло хлебным вином и селедкой. Толстые обветренные губы жирно лоснились. Глаза покраснели от пьянства. Но вид имел грозный и представительный.
— Тебе, дядя, в театре бы играть, публику развлекать почтенную.
— Найдём, Анастасия Гавриловна. Всенепременно найдём, — заверил Иван.
Жаль, что не мог поделиться сведениями с другими канцеляристами: никто, включая Хрипунова и Турицына, не знал о сеансах телепатической связи с Иваном, а срывать покров с этой тайны мы не собирались, поскольку могли только догадываться, чем всё закончится. Религиозных фанатиков хватало, от костра не спасло бы даже вмешательство Ушакова.
Удача улыбнулась копиистам поздно вечером, когда те совсем было отчаялись. Обоим не хотелось представать перед грозными синими очами Хрущова с пустыми руками, хотя неведомый Федька Хрипунов страшил Ивана ничуть не меньше. Впрочем, был у Елисеева в колоде один козырь, о котором он никому, кроме родителей своих, не рассказывал.
Трубецкой тем временем принял какое-то решение.