В кабинет начальника Тайной канцелярии их допустили быстро, хотя Иван поймал себя на предательской мыслишке, что войти сюда легко, а вот выйти…
Елисеев был уже на полпути до Петропавловской крепости, как вдруг в голову его пришла мысль — что станется с Павлом Семёновичем, коли того арестуют за колдовство. Какие страшные муки поджидают Алунтьева, каким пыткам его подвергнут? Не то чтобы Елисееву было совсем жалко обоих чернокнижников, но будет ли наказание соответствовать преступлению? Соразмерны ли жизнь человеческая и кошачья? И переживёт ли второй удар Анна Петровна, когда выяснится, чем занимался её племянник?
— Турицын — копиист справный. Дурному не научит. Бери во всём с него пример. Ну а я скажу, чтобы плату с тебя брал божескую. Уж меня-то он послушает. — Андрей Иванович лукаво подмигнул.
— Главное, не мандражируй. Технология уже мильён раз опробована. Сбоев не будет, — заверил Стас.
Телепатическое общение позволяло обмениваться обширными пакетами информации, и за несколько минут Иван загрузил меня основательно, я уже начал бояться, что распухну от обилия событий и дат, а также многочисленных версий одного и того же: как водится, у двух историков всегда три мнения. Тогда я решил сконцентрироваться на фактах, а интерпретация — дело десятое и не больно-то нужное.
Всё утро Иван провёл на службе в расспросах — вызнавал, что да как. Негоже расследование вести без малой подготовки. Канцеляристы, всегда державшие нос по ветру, охотно отвечали. Наслышаны были от Максимки Окунева, как его копиист Елисеев от потери живота спас. Хвалили, по плечу хлопали.