Начальство будто забыло о молодом копиисте. Ни Хрущов, ни Ушаков, казалось, вовсе не вспоминали об Иване, да он был и рад их «забывчивости».
— Всё, «скоморохи», польские клады и Трубецкие забыты и мхом поросли!
— Стас, извини. Это так… рефлекс дурацкий. Я просто пафоса не люблю.
— Да, — обернулся он на полпути, — а не попить ли нам чая или кофейку? Погодка мерзкая, вы только что с улицы… Поддерживаете?
— Ваше сиятельство, мы постараемся. Приложим все усилия.
— Если вы — Евгений Александрович Южин, то к вам.