Но вот высокая дверь, ведущая в залу, распахнулась на обе половинки. В проёме появилась сухая фигура Ушакова.
— Ещё двое имеются, — с гордостью подтвердил Егорий Савелич.
— Всё, можешь ступать, — разрешил генерал.
— Ступайте почивать, сударь, — заговорила кухарка. — У вас глаза слипаются.
Экипаж Трубецкой остановился. Дверца распахнулась, и, откуда-то из черноты, в карету заскочил совершенно неприметный человек, с головы до ног закутанный в тёмный плащ.
— Родни в Ярославле у меня точно нет, — заверил я.