— За честь мундира переживаешь? Перед полицейскими опозориться боишься?
Великий инквизитор замер, учтиво поклонился.
«Не обманет. Для него наш палач страшнее всей шайки Арапа вместе взятой», — с наигранным энтузиазмом откликнулся я.
Я вызвал в уме подсмотренный в немецкой порнухе образ знойной красотки в полном неглиже и отправил его «братишке». Эффект превзошёл все ожидания — родственник чуть с кровати не упал.
— Какой горничной? — не сразу сообразил я.
— Надобно отразить факт, что девица понесла, в докладе?