Спозаранку Турицын разбудил Елисеева тихим стуком в дверь.
Иван тут же сообразил: папенька загорелся новым «прожектом».
— Он верит в то, что занимается полезным делом. Ему многое не нравилось в нашей жизни, не удивлюсь, если он попытается это изменить.
— Ничаво! — в тон ответил я. — Готовьтесь, аники-воины. Скоро начнётся!
— И что со мной делать думаете? — ещё сильнее насупился длинный.
— Полно тебе об ём убиваться! Было б за что переживать! Парень ты молодой, здоровый… о другом тебе думать надобно. О бабах, скажем. Я в твоих летах токмо об них думал, и они по мне с ума сходили. Тянуло их ко мне с жуткой силою. Ить не просто с сиволапым лапотником махаться да аморы крутить, а словно с заморским гостем каким! Нравилось им обличье моё чёрное.