Девчонка забралась в гущу кустов, сжалась, на грязной худой спине вздрагивала ниточка позвонков.
— Как нужно, так и буду, — начиная злиться, сказал Михась. — Оружие у меня есть. Честно буду воевать.
…Спешно отползая вдоль стены, ругаясь и сам себя не слыша, Михась подхватил мешки и карабин, обогнул рассыпавшуюся и уже почти сожранную травой поленницу… За спиной сараю крепко доставалось — палили по нему так, словно в нем взвод автоматчиков засел. Давайте-давайте. На пятачке не до конца заросшего пожарища Поборец приостановился и достал гранаты. Отсутствующий палец швырянию не очень мешал — тут главное приноровиться. Михась зашвырнул пару лимонок в сторону сарая — до немцев, понятно, не долетит, но всякого непонятного фриц еще больше опасается. Дуплетом бубухнуло, а товарищ Поборец уже зайцем скакал сквозь низкорослые кусты, нырял под остатки заборов. За спиной шпарили длинными очередями…
— Товарищу Огру показалось, что ты немца прямо сквозь него заваливать намереваешься, — хмуро пояснил Коваленко. — Перекусим и подведем итоги.
— Как что? Пейзажи-натюрморты, эскизы-наброски. Немцы до классических пейзажей большие охотники. У тебя же с собой было чем похвастать? — Женька держал «ту самую» улыбку на лице, хотя скулы сводило. — Или немцы сейчас только на унылости Вернера Пайнера да на фотки Цары Леандер вздрачивают?
— Наповал. Не мучился. — Нерода на всякий случай еще раз подмигнул. — Собирай лишнее да в ручей брось.