Шагал Михась, а мысли чаще не вперед, а назад убегали. Отставали мысли, видать, ноги у них заплетались…
— Ты, Раиска, не болтай. И не лезьте там, куда не надо, — строго сказала мама.
— Не, я только по гадам тружусь, — пробормотал Михась, щелкнул затвором и пошел к дергающемуся немцу…
Михась машинально пожал руку. Переводчик нацепил немецкую каску и шагнул за кусты — довольно тихо для городского сугубо интеллигентного человека.
— Фазенда, однако, — сказал Нерода, нарезая смутно белеющее сало. — Мишка, бывал здесь, что ли?
— Сюда шагай, — главный скрипнул стулом, отодвигаясь к столу. Михась от толчка чуть не сшиб лампу, с трудом устоял, опершись локтями о столешницу, покрытую бархатной, в прожогах и пятнах, скатертью. Михайло Демитрович придержал лампу, посапывая, нагнулся, зашарил за голенищем…