— Сидишь, прищуренный? Пойдем-ка на минуту.
— В азерцо, — спокойно пояснил Поборец. — Мужыков у клеци стреляць начали, бабы с детями побегай. На берагу всех дострелили и в ваду.
Курсант Уварова поморщилась: день солнечный, люди работают, нужными делами занимаются, а здесь склоки. Троллейбус практически пустой, хоть спортивной гимнастикой на поручнях занимайся, а некоторым тесно.
Стрельба усилилась, к мосту подобрались немцы. Под защиту брони самоходки проскочила еще группа, один споткнулся — утащили под броню за ноги. Несколько недобежавших фрицев валялись у взрытого гусеницами песка — раненый вяло приподнимал руку. К мосту упрямо ползли еще немцы…
Попрощались, «Рогоз» короткими перебежками пересек дорогу. Лебедев опять двигался вторым, оглянулся с непонятной целью — Женька на всякий случай улыбнулся особой «госбезопасной» улыбкой и стволом карабина подсказал верное направление движения. До кустов агент-художник добежал благополучно, но там свалился с совершенно непозволительным треском и шумом.
— Другие немцы, другие времена, — сказал Нерода в столовой.