Я даже не почувствовал ее губ. Я был словно в тумане, я проваливался в бездонную пропасть, кружилась голова и тело буравила мелкая дрожь. Запах ее волос, запах яблок, невесомое, сладкое касание губ — все сливалось в один бушующий круговорот.
Я повернулся. Ребята уже отошли метров на сто. Меня от них не отделяло ничего — только красные лаковые пятна на розовом мраморе. Не глядя под ноги, я побежал за ними.
Ночь — время открытий. Я окончательно убедился в этом, подойдя к комнате Криса. Тихий, но отчетливый шепот остановил меня на пороге, возле плохо прикрытой двери. Я узнал голос, и сердце растерянно заколотилось.
— Это не порядок, это… — Ахмет замолчал, не находя подходящего слова. — Мы даже не будем обсуждать…
Кораблю повезло в предпоследнем прыжке, когда уже не осталось надежды и почти не осталось энергии.
— Экскурсовод, — тихо сказал я, вставая с кресла. — А ведь ты умнее, чем хотел притвориться.