Стащил маску – араб, молодой, загорелый, без особых примет. Может, я с ним позавчера на улице столкнулся – лицо из тех, которые не запоминаются. Из любопытства наскоро пошарил по карманам – серебро, тонкая пачка десятирублевых ассигнаций, приличный складной нож. Документов, естественно, нет.
Выглянул во дворик с площадки между первым и вторым этажами, окинул его взглядом, пытаясь определить, нет ли опасности. Темень – хоть глаз выколи, освещения больше нет нигде, на улицах подсветка есть хотя бы от костров, пожаров и трассирующих пуль, а тут вообще ничего. Небольшой тихий уютный внутренний дворик, скамейки, несколько припаркованных машин. Припаркованные машины – это хорошо, да ведь времени возиться с тем, чтобы завести, – нету. Дорога каждая секунда. Самое главное – почти невидимые в темноте выходы из дворика, целых два. Это еще несколько секунд форы для нас, пока преследователи будут думать, в какой из них мы проскочили, мы уже…
Наверное, говорить об этом не стоило. Но я сказал.
– Получено подтверждение. «Солнечный удар», – коротко сказал капитан.
Я достал пистолет – он был заткнут за пояс, протянул его Ивану Ивановичу. Достал из кармана также и нож.
Их было девять человек, две стандартные боевые группы, четверки, и координатор. Все они прошли специальную подготовку для действий в глубоком тылу противника и должны были заниматься борьбой с терроризмом. Хотя сейчас они занимались ровно противоположным – готовили террористический акт. Называли они это по-другому – диверсия в глубоком тылу врага. Может, оно и в самом деле было так…