– Да, ты сделаешь это… Я нахожусь рядом с тобой и уже чувствую исходящий от тебя запах мускуса. Да свершится наказание неверным, иншалла!
– Иннаа лилляхи ва иннаа илейхи рааджиъуун!
Пока вертолет не вернулся или еще кто не заскочил сюда – наскоро начали шмонать трупы. Оружие – под русский стандарт, Голощекин патронами как вол нагрузился, 6,5 к обоим его стволам подходят, у него и так было, а часть я взял. На всякий случай. Снайперская винтовка – британская, неавтоматическая, под британский же патрон – даром не нужна. Пулемет – североамериканский, одной из новых моделей – хорош, зараза, да тащить невозможно, и так еле двигаемся. Ни одной винтовки под казачий патрон 7,62, как назло. Если к моим стволам патроны кончатся – возьму у ротмистра снайперскую винтовку, как раз – снайпер и автомат на прикрытии. Пистолеты – те же «кольт нью милитари», – шесть обойм к ним взял, в карман сунул – мало ли. Еще по две гранаты взяли – и все. Дальше уже верблюдами будем, не бойцами. Выводить из строя валявшееся оружие было некогда, стрелять – опасно, выстрелы могут привлечь внимание, да и отрикошетить может – себе в ногу, например.
План Воронцова был хорош двумя особенностями. Обычно внедрение агента в преступную или террористическую организацию производится под чужим именем и с легендированной биографией. В этом и состоит риск – все-таки земной шар слишком мал и вполне может встретиться человек, который знает агента под его настоящим именем либо под другим псевдонимом. Возможно, узнавший агента человек этот будет преисполнен самых лучших намерений – но для агента это будет означать разоблачение, возможно, и мучительную смерть, а для министерства – глупый срыв тщательно подготовленной операции.
– Много всего, – помрачнел резидент. – Русский смог уйти…
Поняв, что происходит – все-таки русские больше знали об этом регионе и о повадках его жителей, – один из русских, невысокий жилистый крепыш в разорванном, испачканном коричневым камуфляже и в лихо заломленном десантном голубом берете, нажал на спуск. Как в замедленной съемке, первый лейтенант Тимоти Лири увидел, как взорвалась, плеснула красно-белой жижей голова Шейха, как Шейх начал падать, всем телом заваливаясь назад, как грохнулся о покрытый белым кафелем пол выпавший из руки террориста пульт управления. Последней мыслью первого лейтенанта было, что все это было напрасно – ведь пульт срабатывал не от нажатия на кнопку, а от нажатия и отпускания…