– Начинай маневр уклонения, доложи в штаб о чрезвычайной ситуации!
Контр-адмирал Нетесов, стоя за штурвалом, неумело – давно не стоял за штурвалом такого маленького корабля – управлял своим катером, держа курс на серо-стальные силуэты кораблей британской эскадры. И, как мог, хриплым голосом пел…
Идти было легко. Для любого профессионала посторонние в группе, люди с более низким уровнем подготовки, чем у него, – это обуза – пусть даже у них есть оружие, пусть они могут тащить снаряжение, пусть они могут прикрыть огнем, все равно это – обуза. Крепость цепи определяется крепостью самого слабого звена – так учили инструкторы в отдельном учебном центре ВДВ под Новгородом; если каждый сделан из стали – то мы непобедимы, если хоть один дрогнет… Инструкторы были из командования специальных операций, в учебных центрах Российской армии так было принято – новобранцам всегда давали инструкторов с более высоким уровнем подготовки, чем это было необходимо. Спецназ учил десантников и морскую пехоту, десантники учили мотострелков, мотострелки учили территориалов и самооборонщиков из Императорского стрелкового общества. Это плюс вековой опыт казаков-пластунов, отработанный веками пограничных стычек, войнами на Кавказе, давал себя знать – капитан ВДВ в отставке Петро Попейвода мог быть кем угодно – но не слабым звеном…
– Избавьте меня от подробностей… – скривился сэр Энтони. – Дальше.
Боевики засуетились сразу, – видимо, звук авиационных моторов в небе был им хорошо знаком и от него они не ожидали ничего хорошего. Сначала они задрали головы к небу – я в это время прицелился, – потом засуетились, начали вытаскивать что-то из кузова машины, к ним присоединился выскочивший из кабины водитель. Все внимание их отныне было уделено тому, что происходит в небе, ни меня, ни Голощекина они не замечали.
Более того. Во всех медресе юных мусульман учили, что сам пророк Мухаммед, дав в седьмом веке от Рождества Христова охранную грамоту – фирман – Синайскому православному монастырю, завещал православным и мусульманам жить в вечном мире. Что согласно словам самого же Мухаммеда: тот из мусульман, что начнет сеять раздор или даже поднимет руку на православного брата, тот поступит против воли Аллаха. Мухаммед до того простирал дух веротерпимости, что запрещал последователям своим входить с христианами в споры о превосходстве религии, а если христианину случится быть между мусульманами, то приказывал дозволять ему молиться по своей вере; и «кто поступит против этого, тот есть бунтовщик против Аллаха и Его пророка». За это ваххабиты ненавидели Духовное управление особенно люто.