Среди бескрайнего ничего беседовали двое. Точнее, для них окружающее пространство пустотой не было. Ведь как можно считать ничем собственный сон?
— Ауауа! — Взвыл впервые за очень долгое время ощутивший боль и страх мертвец, хватаясь за свой череп. Одну незваную гостью он бы, даже лишившись почти всех сил, из разума вытолкнул и особого ущерба не понес. Но сразу трех чародеек, которые долго готовились к этому моменту…Напрягая свою волю девушки крошили сознание врага на осколки. Выжигали память. Туманили рассудок. И не давали своей жертве покончить жизнь самоубийством, вернее отданной излишне выносливому телу командой на прекращение существования.
— В узких коридорах этой кротовой норы нас даже небольшой отряд очень хороших бойцов может задержать надолго. — Мрачно заметил Холхюк. Охотник на демонов, несмотря на некоторую слабость, решил по-прежнему возглавлять строй. Он вполне обоснованно считал, что мало найдется угроз, которые существу с его возможностями и опытом не удастся превентивно ликвидировать. Даже лишись древний ночной эльф девяти десятых своих сил, оставшегося бы хватило, чтобы намять бока паре-тройке человеческих рыцарей вместе с их конями. — Здесь не получится зайти со спины или устроить массовый обстрел противника. Маги и стрелки, на которых ты всегда делал основную ставку, просто не смогут эффективно работать из задних рядов.
— Они могут. — Несколько успокоившись, кивнул гоблин. — Так значит молчит?
Из органов чувств преобразившегося до полной неузнаваемости ночного эльфа первым проснулось обоняние. Пахло…Духами. А еще слегка подгоревшей кашей. И чем-то еще, аромат чего Иллидиан Предатель давно уже забыл. Но именно он его почему-то волновал очень сильно и доносился с нескольких сторон сразу. Великий маг попытался сделать то, чего жаждал все душой уже несколько тысяч лет. Почесать под левой лопаткой. Увы, как он не напрягался, но не сумел даже пошевелиться.