В ушах зашумело, по телу побежали мурашки, но Ансельм все смотрел, зачарованный древним волшебством, пока мурашки не превратились в сотни иголочек, которые впивались глубоко под кожу и лопались, будто мыльные пузыри. Было не больно, скорее щекотно, однако юноша решил, что с него хватит. Хотел сойти с мозаичного лица, но обнаружил, что не чувствует ног. Попытался выхватить саблю, но руки вдруг сделались слабыми, неуклюжими, пальцы не слушались.