В наступившей паузе явственно слышались раздражение и усталость.
— Что же вас привело в Манхэм? Яркие огни и блестящая ночная жизнь?
Голоса Маккензи не повышал, хотя лицо побагровело еще больше.
— Видите, какие гладкие торцы? Это значит, что на лезвии не было волновой заточки или зазубрин.
— Просто подумал, что возвращаться нынче вечером одной не самая удачная мысль, вот и все.
— Так как погода не менялась, и если предположить, что тело не перемещали, то я бы дал шесть-семь дней, чтобы возникло такое состояние при нынешней жаре.