– Ну чего ты так смотришь? – наконец пробормотал Володька, терзая злосчастный акваплан обеими руками, как будто хотел разломать прочную фанеру. – Как на какую букашку в коллекции… Ну Денис! Ты чего такой стал?! – В голосе его прозвучал настоящий испуг.
– А мы и не воруем. Тебе вообще-то повезло.
– Десять, может – немного больше. – Тайон перебрал пальцами на рукояти посоха. – Они нас предупреждали, чтобы мы не звали вас на помощь. Не принимали помощи. Никогда. Но это было давно. Я решил, как решил. Их тоже давно не было. С зимы. Я думал: они ушли совсем или их убили. Теперь нас убьют. А вам надо уехать. Вы хотели нам добра, и я не хочу, чтобы вас тоже убили. Не уйти от судьбы – мы перестали умирать от чумы, мы умрём от свинца. Нам нет места на земле и под солнцем, русские люди.
«А работали они и правда не за страх, за совесть, – подумала она. – И многому научились. Многое увидели. Многое узнали. А уж это дело с бандой…»
– Позови-ка его, Денис, – попросил Ингвар Анатольевич.
– Завтра, – Денис подтянул себя туда же. Где-то впереди и слева раздалось вдруг странное, протяжно-жалобное «вууу-ааамммм!», и Пашка повернул голову туда, а «Медведь» с его плеча сам собой упал в руку.