– Вообще-то да, – кивнул Денис, искоса глядя на друга.
Тринадцатое июня настало, отметила Валерия Вадимовна машинально, подняв глаза на часы над столиком. Полночь.
…Чутьё не подвело, и, конечно, он никуда не опаздывал, хотя улица уже полностью пустовала. Даже на мачте струнника – последней из уже поднятых, сразу за восточной околицей – работ явно не велось. Но такая пустота всегда действует на нервы, так и кажется, что опоздал. Денис уже было побежал – но из-за угла появился Франц Ильич Шёнк.
– Доклад о том, что старый дурак практически удрал из больницы, представить тебе в письменной форме, сына? – ласково спросила Третьякова, поднимаясь из-за стола. – Ты погоди, я сейчас всё брошу и тебе отпишу во всех подробностях на веленевой бумаге золотыми чернилами… – Валерия Вадимовна сделала шаг из-за стола в направлении сына.
Денис улыбнулся. Натянул до подбородка лёгкую простыню. Сморщил нос счастливо.
И вин вылыз у Ивана до самова чуба… – женщина неприлично хихикнула и покачала головой. От мальчишки, когда он обнаружил, что рядом стоит Третьякова, можно было без особых проблем зажигать костёр, он по цвету слился со своим галстуком…