…– Денис, ты тууут? – Володька осторожно всунулся внутрь из мокрой, гудящей и свистящей тьмы. С его волос текла вода – хотя он был в пионерской непромокаемой куртке-осеннике, со вшивным поясом на кулиске и капюшоном, но капюшон, как обычно, презрел, тот мокро мотался на спине. Увидев Дениса за столом, Володька заулыбался, проник в комнату весь, плотно и с явным облегчением закрыв дверь за собой. Обнаружилось, что он ещё и босиком – а как же, конечно!
Денис задержался над телом Генки всего на секунду – на ту секунду, которой ему хватило, чтобы увидеть нож в кулаке Генки и – медленно плывущую из-под мальчишки вишнёвую лужу. И чёрную дырочку на спине – под левой лопаткой.
…И вот теперь точно такой же кинжал был в руках у него, Дениса Третьякова. Это казалось каким-то чудом, сказкой, да нет – сном. Ножны чёрного дерева со скрепами из серебра, серебряная цепочка подвеса… Обоюдоострое лезвие, похожее на клюв дятла – длиной в двенадцать сантиметров, – переходило в мощное рикассо, на котором у небольшой овальной гарды виднелся знак-ведаман. Простая стальная рукоять была штырём, превращавшимся в тяжёлое навершие, пропущена через шероховатое под пальцами дерево, несокрушимый дуб, обработанный до глубокого красноватого мерцания…
Мысли рванулись наперегонки, сталкиваясь и падая.
– Маааааа!!! Володища меня на самый край загнаааал!!! Он пихаетсяааа!!!