– Вот пристал-то, а?! С ним о деле, а он лижется, словно ошалелый. Среди бела дня и при людях. Уймись, а ну-ка?!.
– Я слышал, что неделю назад был убит ваш товарищ, – сказал полковник, и ему стало ясно, что и как говорить. В зале прошло неясное движение, шёпот. – Я… я сочувствую вам, хотя это и бессмысленно – сочувствие после того, как случилось беда. Тем более – такая беда… Третьяков, Денис, – мальчишка кивнул, – у вас нет в фильмотеке ленты «Ростки»?
– Ну да. Она моя девчонка, я её парень. И хорэсь это скрывать, я ей давно говорил. А пирог с рыбой, и если будете ржать, то я его съем один.
– Ну-ка, – со спокойной развязностью старшего уличного мальчишки сказал ему Денис, – давай до места.
Но подобное не имело значения в данный момент. Значение имел второй этаж, номер 209. Денис поймал себя на том, что не верит в происходящее. Оно снова кажется ему сном. Или сном было то, что кончилось – и всё-таки можно поверить?
– А, ты тот парень… сын штабс-капитана Третьякова, вы у нас ночевали. Максима ищешь?