После чего он мысленно сплюнул, а в реале — спрятал от греха фотоаппарат и вновь завалился на горячий песок. Не буди лихо… Стало ясно, что к романтичному коттеджу и ВПП с белым самолетиком ему не сходить, не разрешат этого хранители бандитских тайн.
Поселения сворачивались. Выживали лишь те, где остались еще «старые» нефть и газ, добываемые по-прежнему браконьерским образом: сняли сливки, свернули оборудование, поселки бросили и ушли. Россия отступила. Два президента, придерживающихся авторитарной позиции жесткой вертикали, сменялись, согласно закону маятника, балансируя между бетонной стеной тоталитаризма и болотом глубоко либеральных идей с образцовой показной демократией. Народ инстинктивно тянулся поближе к ним, сбиваясь в юго-западном углу карты РФ и со страхом глядело на почти пустую страну.
— Ничто не возбуждает так сильно, как предназначенная тебе пуля, которая пролетела мимо. Это Уинстон Черчилль сказал.
— Может, пройдем над ними? — спросил второй пилот.
Пахло печкой, немного утренней едой и еловыми вениками. Дополнял избяной дух репудин — целая фляга этого весьма едкого и маслянистого старинного антикомаринного средства стояла в сенях. Приходилось периодически мазаться этой гадостью, выходя на улицу, этой же жидкостью они пропитывали отпугивающую полоску ткани на двери. Но самый опытный и смелый комар всё равно проникал внутрь. Вот и сейчас Квест заметил на блёклой оконной занавеске в горошек, тщательно отстиранной от старых жирных пятен, здоровенного «зверя», устроившего привал перед атакой почти у самого лица спящей девочки. Он привычно отогнал комара и тут же шлепнул по нему мухобойкой, как только наглец перелетел на стену. Стукнул тихо, что бы не разбудить дитя.
Надо будет прихватить его, Майеру привезти. Или Донцову? Передерутся же! Прихватить… Сначала отсюда выбраться надо! Свежая мысль.