Шеренги платанов и магнолий разделяли проезжую часть и тротуары.
– Вполне. Маний был шизофреником. Я изумлялась его самоконтролю. Когда он чувствовал, что близится обострение, он сам уходил в стационар. В остальное время все знали его как прекрасного специалиста и дамского угодника. Маний рассказывал: бредовая концепция шизофреника часто бывает стройной, логичной и убедительной. Если не знать, кто перед тобой… Командир, ты сейчас говоришь, как они. Боюсь, тебя обработали…
– Там их деревня, – озвучил Марк очевидное.
Полковник взял чашку: простую, глиняную. Отвернул кран, дождался, пока из лилейного венчика потечет вода.
– К моему глубочайшему сожалению, – брюнет нахохлился, заскучал. – У вас харизма, полковник. У вас такая харизма, черт вас дери, что я совершаю глупости. Меня расстреляют по вашей вине. Мои дети осиротеют.
– Это ваш нагуаль, – Изэль пожала плечами. – Он вас спас.