В цирке тоже есть режиссер. Тот, который ставит – номера, спектакли, программы. Понимаете? Он ставит. Без него ничего не стоит – падает. Акробаты, наездники, жонглеры, дрессировщики. Трюковое и образное решение, костюмы, художественное и музыкальное оформление. Композиция номера, расстановка эмоциональных акцентов. Реприза, жест, мимика. Чертова прорва всякого разного.
– Всем включить коммуникаторы в режим аудиозаписи! Настроить канал передачи данных в центральный компьютер бота.
Тумидус молчал. Опустив голову, он разглядывал что-то под копытами своего жеребца. Вернее, под копытами коней – в увлечении погоней коллант остановился не на границе Крови, а дальше, в песке, рассеченном сетью капилляров. Кровь по-прежнему не реагировала на коллантариев. Пурпур медлил подняться по живой плоти, золото оставалось равнодушным к незваным гостям. Но не это заинтересовало легата. Он спешился, присел на корточки, взял горсть песка на пробу.
Пальцы Нумы легли на сенсорную панель. Он работал медленнее профессионального техника, но Юлия устраивал такой вариант. Еще по дороге, обсудив ситуацию, они с госпожой Зеро сошлись на том, что Нума – лучший вариант. Вольнодумец? Острослов? Зато верный товарищ, не побоявшийся уведомить Юлия насчет интереса «спецуры» к Марковым рабам. Личные отношения, сказала старуха, залог успеха. Если бы вы знали, господин Тумидус, сколько полезных случайностей подворачивается нам под руку благодаря личным отношениям…
– Командир? – Тумидус дождался, когда жены сгинут, и взял лимон. Кинул блестящий ломтик в рот, прожевал, не морщась. – Это шутка? К сожалению, у меня плохо с чувством юмора.
Впереди зашевелился центурион Скок. Оценив повреждения, он хотел подогнать свое кресло по дуговой направляющей к уцелевшему дубль-пульту. Сервопривод беспомощно подвывал, скуля и жалуясь на судьбу. Скок чертыхнулся, отстегнул ремни безопасности, выбираясь из кресла. Ему оставался шаг до выбранной цели, когда бот догнала, стремительно расширяясь и редея по пути, волна раскаленной плазмы. Она должна была достигнуть бота много раньше, но сейчас никто не задумался о причинах задержки.