Все благие намерения пошли прахом. «Ваша жизнь – плен…» Ударь астланка Марка хлыстом, избей до полусмерти, плюнь в лицо – она добилась бы меньшего эффекта. То, что знал унтер-центурион Кнут о ненависти, оказалось детской забавой. Подлинная ненависть освобождает, делает трудное легким, а несбыточное доступным. Она превращает солдата в артиста, а артиста – в мясника. Удавить Изэль прямо сейчас? – нет, это слишком добрый, слишком прекраснодушный поступок.