Ведьма следила за могучим Олином. Тизитля она игнорировала. Смысл слов коротышки был Ливии неизвестен, но она чувствовала угрозу, повисшую в воздухе, и делала, что могла: была готова встретить самого сильного лицом к лицу.
В левом глазу поселилась ночь. Там, в сердцевине тьмы, бушевал пожар: глодал ветки деревьев, чавкал, отрыгивал жгучими сполохами. Правый глаз видел солнце: каменное, с лучами-иглами. Над солнцем ухмылялась голова цапли, насаженная на шею, длинную и тонкую, как на кол. Шея росла из плеч человека. Все, больше ничего в зрячем глазу не помещалось.
– Ты хотел взять его в плен? – спросила Изэль.
Он хорошо понимал чувства декуриона. После гибели «Дикаря» у него самого чесались руки пристрелить десяток-другой местных красавцев. Попадись туземцы на глаза Марку сразу после аварийной посадки, он так бы и сделал. Но бешеный норов Жгуна нуждался в узде и кнуте. Иначе рванет, понесет по ухабам – всем головы расшибет.
«Осел ты, а не командир! – укорил себя Марк. – Мог бы и первым додуматься.»