— Нет, это съедобное, — улыбнулась Татьяна Викторовна. Однако сатианет бледнел на глазах.
Ей нечего было ответить. Что сталось бы со станцией, не приди помощь в тот раз, было ясно. Чужая ненависть опаляла и уничтожала все на своем пути.
— Опять виртуальные операции! — вздохнула Татьяна.
Здесь было много юмбаи. Высокие, разноцветные — они ловко ковыляли на своих десяти конечностях, вскидывая их в непонятных ей, и оттого кажущихся нелепыми, жестах. Под потолком носились проангелы — суматошные, вечно занятые, заполняли воздух пронзительными голосами. Невысокие, очень широкие, неспешно проходили мимо сатианеты: только по двое, подозрительно поводя тяжелыми головами. Покрытые частично панцирем, подобным хитиновому, гуманоидоподобные, коричневые, коряжистые — они были похожи то ли на роботов из старых фильмов, то ли на оживших черепашек-ниндзя. Там, где панцирь кончался, кожа приобретала янтарный оттенок, и оттого они казались подсвеченными изнутри ярким фонариком. В толпе мелькали и полупрозрачные силуэты их извечных врагов — гоков. Стремительные контуры зубастых лиц скрывались под матовыми шлемами — воздух станции был для них тяжеловат. Головы сатианетов интуитивно поворачивались вслед за ними. Нижняя, подвижная часть лица, скалилась в ненавидящей гримасе — война, заменившая гены, война, кипящая в крови. Если бы не присутствие многочисленных патрулей Ассоциации — упакованных в устрашающие защитные комбинезоны, вооруженных неведомым Татьяне, но грозным на вид оружием, бойня могла бы вспыхнуть в одно мгновение.
— Откуда вам это известно? — судорожно выдохнула она. — Вы — провидец?
— Ждать. Кто-нибудь обязательно окажется поблизости и сообщит на М-63 о том, что происходит. Помощь придет быстро.