Сатианет жив. Дышит тяжело, но самостоятельно. Сердце еще частит.
— Тебе нравиться стоять? — уточнил веганец.
— Почему они построены в таком порядке? — спросила Татьяна. — Почему не пустить вперед мелких, чтобы не мешались? Есть причина?
Пол в Фонаре был невидим, что позволяло любоваться феерическим зрелищем под ногами. Татьяна с двумя спутниками опустились на мягкие подушки из голубого меха, заменяющие здесь сидения, остальные патрульные заняли прежние позиции — у двери и дальней стены.
Слово родилось легко и просто. Домой! В стерильную белизну коридоров и покоев, к янтарному свечению Икринки, к лягушатам, скачущим по стенам комнаты. К Биму, который будет прыгать вокруг, и лаять, и бешено вилять хвостом.
— Высокого полета твоим крыльям, сын неба! — так же напевно сказала она и облегченно вздохнула.