В могильщика полетели камни. Один больно ударил в плечо, но сила всё-таки была не такой, как если бы пращу раскручивал человек. Велион подскочил и, подхватив крысёныша, бросился бежать дальше.
— Слез бы с коня, когда по лестнице в погреб будет спускаться, — рассмеялся Аргамер.
— Травницам, как Крами, — произнесла Кошка.
К" ле сухо откашлялся, глядя куда-то в сторону, а могильщик поперхнулся луковым пером.
— Я не могу заплатить, — сухо произнёс убийца, стискивая зубы и зло щуря глаза.
Жуткая, молчаливая, кривляющаяся. Она давила на него, тянула к себе, манила. Одинокий могильщик боялся идти к тени, хотя понимал, что другого выбора просто нет. Он уже знал, что пойдёт к этой тени, хотя бы для того, чтобы всё это кончилось. Он боялся и хотел. Страх, любопытство и чувство обречённости… нет, не совсем обречённости, скорее предрешённости… снедали его. И тогда могильщик решился.