Раненый коротко взвыл, но сразу замолчал, закусив губу. Он плакал, крупные слёзы бежали по побледневшему лицу. Велион пожалел, что сказал это громко. Жаль, что раненый находится в сознании, а не отключился от боли, когда его затаскивали на телегу.
Но купец не слушал его, старался вытянуть из проёма.
— Нет! Папа и мама умерли, я не боюсь умереть, я попаду к ним, когда умру!
— Потомок Креона подарит нам столько душ, сколько нужно, — говорил один из них, несдержанный. — Дело завершено, мы покинем этот вшивый мирок.
— Это всё? — заорал старик на мужиков, обыскивающих могильщиков.
— Только могильники и деревни. Мы много воюем друг с другом, устраиваем набеги на Северный архипелаг, ловим рыбу… Для того, чтобы прокормить несколько десятков тысяч человек, проживающих на архипелаге этого достаточно. Пшено и рожь у нас не растёт, не успевает вызреть, а ячменя хватает лишь на пиво да хлеб на праздники — места, сам понимаешь, маловато… — Иргур на миг замолчал, прислушиваясь, и неожиданно заулыбался. — Впрочем, расскажу потом. Я, как глава клана, приглашаю тебя в гости, друг Велион.