— Конечно, — весело сказал Истро, выпрямляясь. Улыбка будто прилипла к его губам. — Велион, ты с нами?
Велион промолчал. Да, повернуть назад. Самое разумное решение. Драпать, пока крысолаки не наделали в их телах дыр украденными ножами и не прибили к какому-нибудь столу гвоздями вот от этого шкафа, валяющегося на земле в разобранном виде. Но…
Двое других, видимо, сбежали. Тотенграбер не стал догонять их, просто повернул в ту сторону, куда шёл раньше, и побрёл дальше, стараясь оттереть лицо от дерьма. Ему вслед доносились вопли. Крики страданий. Но это не доставляло могильщику удовольствия, хотя несколькими секундами раньше он был уверен, что крики страданий его мучителей будут казаться ему божественной музыкой.
Но стоящий на коленях громила ничего не ответил. Кажется, вся его сила воли уходила на то, чтобы не закричать и не разрыдаться. Но по его побледневшему лицу, перепачканному потом и кровью, и так всё было видно.
— Н" до решил сдаться? — угрюмо спросил Велион, глядя как старик стягивает сапоги.
Наверное, раньше это был дом какого-то купца или мелкого дворянина — большое трёхэтажное здание с покатой крышей и мрачноватыми барельефами. Такой дом ограбить вообще проблематично — на нижних окнах, помимо ставен, открывающихся внутрь, стояли решётки, окна второго и третьего этажа больше напоминали бойницы, пролезть внутрь через которые не смог бы и ребёнок. Здание опоясывала высокая каменная ограда, почти стена, с единственными обитыми железом воротами. Если прибавить к этому шестерых охранников, стоящих у ворот (и то это были только те, кого Велион успел увидеть), то выходило, что бордель можно использовать в стратегических целях. Так что вряд ли бы нашлась шайка разбойников, решившая напасть на "Мягкую постель".