Кроме одного, того, что приказал убить Велиона. Он обзывал своих подчинённых трусами, приказывал вернуться, но его быстро успокоил Альх, располосовав лицо саблей. Стражники свалили его на землю и добили несколькими ударами.
Я сумел выбежать из деревни. Воины, занятые насилием и грабежом, не замечали мальчишку, да и зачем он им? Я бежал, стараясь найти своего отца, кузнеца, подковывающего лошадей странникам. Он, отец, должен был изменить происходящее, защитить меня, мать и сестру. Но он не мог. Я нашёл его в луже крови на окраине деревни, с рассечённой головой и вывалившимся из глазницы левым глазом, по которому уже начали ползать мухи. В руках он сжимал свой кузнечный молот, но я думаю, что он просто не успел бросить его, чтобы просить пощады. — В толпе недовольно загудели, оскорбление отца для многих было недопустимо. Но, поворчав, слушать продолжили. — Но я не бросился к его телу, повинуясь желанию найти защиту, а побежал дальше. Меня будто кто-то толкал дальше, выводил из горящей деревни.
На рассвете, едва двинувшись в путь, Велион всё-таки наткнулся на конный разъезд, но толи солдаты были слишком уставшими, толи уже заработали свои награды, в общем, перед тем, как напасть, у могильщика спросили, кто таков. Тотенграбер поднял руки, показывая перчатки, и солдаты уехали, сплёвывая в его сторону, отводя глаза и тыча пальцами, сложенными козой, чуть ему не в лицо. Один даже слез с коня и помочился в его сторону — всем известно, что соль отпугивает призраков и снимает проклятья.
Велион выругался. Он надеялся, что как раз Иргура-то там и нет.
— Около того, — туманно ответил Велион, вкладывая свой бастард в ножны, чтобы сделать поклон, но К" ле остановил его едва заметным движением руки. — Не спится, мастер?
Велион выбрался из бадьи и облил разгорячённое тело прохладной водой. В голове, затуманенной самогоном, наступила кристальная ясность. Могильщик почувствовал зверский аппетит, несмотря на то, что он меньше часа назад сжевал приличный кусок солонины.