Но могильщик терпел. Больше делать всё равно было нечего. Его даже начинали радовать мысли о том, что он умрёт от усталости. В этом случае его мучения кончатся, и его лицо никто не изуродует.
А действительно, зачем? Карпре мёртв, Велион убил его, Сердце Озера не нужно больше никому. Вернее, не было нужно, сейчас-то он хочет заполучить его. Но зачем? Неужели в нём заговорили гордость и тщеславие? Нет. Просто ему казалось, что это правильно — пойти сейчас за камнем.
— Мог бы и не говорить очевидных вещей! — неожиданно взорвался Епсхо.
Расстояния всегда представлялись могильщику не количеством дюймов между двумя точками на карте, а чем-то совершенно другим. Одно и то же путешествие могло быть для него как коротким, так и длинным. Всё зависело от количества хабара, который он нёс с собой, располагаемой им суммы и пустоты — или полноты — брюха. Так два дня пешего хода могли показаться увеселительной прогулкой или наоборот едва преодолимым препятствием. А количество преодолённых шагов он давным-давно перестал считать. Какой смысл?
— Это вожак, — сказал Велион, присаживаясь к скелету. — Смотрите, он был размером с телёнка.
Тотенграбер выбросил эти мысли из головы и отдал У" ри бурдюк. В конце концов, кто помешает ему просто любоваться красивой девушкой?